ДВЕ ИНДИЙСКИЕ ИСТОРИИ ДОНАЛьДА ДРАЙЗИТЦЕРА или ПАЛОМНИЧЕСТВО В ТАДЖ-МАХАЛ

      

   

   Сегодня ненароком услышал по телевизору, о предстоящем  Дне Независимости Индии. Естественно, когда речь заходит об Индии, многие из нас вспоминают Болливуд, индустрию индийского кино,  с его красочными танцами, нескончаемыми песнями и неправдоподобными героями. Некоторые интеллектуалы вспоминают индуизм, “Бхагават-гиту”, “Махабхарату”, йогов, “Кама-сутру”,  кришнаитов всех мастей (которые, самозабвенно-нагловато поют  “Харэ- Раму”  во всех городах мира, и уже всем надоели ). Брезгливые особы прекрасной половины человечества обязательно вспомнят  священную реку Ганг, где аскеты спокойно совершают священное омовение с параллельно опорожняющими туда же содержимое своего живота бессовестными гражданами. Впечатлительные добавят байки о плавающих там же крокодилах с недосгоревшими трупами после ритуального сожжения. Эстеты (и романтичные дамы тоже) вспомнят великолепный Тадж-Махал. Музыковеды благоговейно расскажут об индийских рагах, своеобразной ладовой музыке, вспомнят дует Субраманиама с Менухиным. A музыканты-народники из Баку обязательно расскажут, как корова усевшаяся посреди дороги, сорвала им поездку на местную свадьбу (где они должны были подзаработать), потому как шофёр не хотел её прогонять. А когда народники сами хотели оттащить корову за хвост, индусы их чуть ли не побили, она у них священная, знаете ли! И они всей машиной были вынуждены ждать, когда же животное соблаговолит уйти с дороги! И вот этого народники никак не могут ей простить, один раз в жизни попали в Индию, есть возможность “подхалтурить”, а тут эта корова! В общем, кому что вспоминается.

   Я же услышав об Индии, на этот раз невольно вспомнил эпизоды из жизни одного моего коллеги, австрийского (условно) дирижёра Дональда Драйзитцера (имя также условное). Эти мини-истории когда-то дополнили образ Индии в моём сознании, наряду со многими вышеназванными аспектами. Старина Дональд не ставил запрета на пересказ, потому я и могу поделиться ими без большого угрызения совести.

   Но, сначала надо бы слегка познакомиться с главным героем рассказов, господином Драйзитцером. Этот молодой отпрыск довольно-таки элитной семьи вырос в одном из самых крутых музыкальных столиц мира. Kак говорил один мой друг,  “не будем показывать пальцем, хотя эта была Москва”. Будучи сыном посла (условно) Австрии, он был вхож в высшие дипломатические и музыкальные  круги  столицы. Снисходительность бомонда и “шуры-муры” с  эстрадными певицами окрылил и воспитал нашего героя настоящим светским львом. Московская консерватория дала крутое образование,что осела у него на лице лёгким выражением типа: “Ты из чьих, холоп, будешь-то?”  Дополняли образ рыжая острая бородка и солидное пузо, что давало весомости выражениям, несмотря на молодой для дирижера возраст. То ли по карме, то ли по связям, Дональд рано познал “запретный плод”, а именно дирижирование оркестром. Благо, он этот подарок судьбы повернул в сторону современной музыки, отчего мы и смогли с ним (слегка) познакомиться.

   Надо сказать, что маэстро Драйзитцер познавал сценический “запретный плод” не только в Москве и в её окрестностях, но и в других городах и странах тоже. А “плод” этот, как известно, хотя и сладок, но иногда может  доставить и некоторые неприятности.

   Вот однажды его и пригласили в Индию! Дирижировать в Нью-Дели Пятой Симфонией Бетховена на каком-то там торжественном мероприятии. Драйзитцер оказии обрадовался, ибо давно желал увидеть знаменитый мавзолей Тадж-Махал, и принял приглашение.

   Здесь и начинается

ПЕРВАЯ  ИСТОРИЯ

   Не пойму, как это может случиться, но сразу после того, как маэстро покинул территорию аэропорта в Нью-Дели ему захотелось ... ээ, как бы это...  в туалет. Авиалинии видимо, были индийские, мало ли они чем могут там накормить. Поиски отхожего места видимо, тоже не дали результатов, поэтому и Дональд спросил у одного прохожего, где мол тут туалет? Ответ прохожего был необычным: он жестом показал на землю под ближайшим деревом. На повторный вопрос:  “Как? Под деревом?”, прохожий пожал плечами, типа, “а что тут такого?”  и удалился, оставив Маэстро в сомнениях.  В воздухе замаячил Гамлетовский вопрос, правда в несколько иной вариации. Тут, откудого-то не возьмись, появилась одна худая женщина. Подобрав длинный подол, она села под тем самым деревом, и пока Драйзитцер боролся с сомнениями, сделала своё дело. Впечатлившись непосредственным диалогом местного населения с природой, Маэстро решил остаться европейским человеком и потерпеть. Видимо, сказалось и понимание своих габаритов, ибо предполагаемый урон индийской природе был бы значительно выше, чем от тощей индианки.  

   Этот натурфилософский эпизод быстро забылся на завтрашний день под роковыми возгласами Пятой Симфонии Бетховена. Дональд работал самоотверженно, стараясь показать европейский класс  местным музыкантам: там нюансы, тут бетховенские штрихи, требовал записывать там у себя в партиях... До истинно бетховенского духа было далековато, но что поделаешь? Индия. Но, работа шла, в общем...

   И тут вдруг Маэстро услышал режущую ухо неправильную ноту, кажется, у второй валторны. Один орлиный взгляд в ту сторону!  Валторнист не понял. “Опять то же самое играет. Испепеляющего взгляда тоже не понял. Не слышит фальши, что-ли?” - подумал Драйзитцер, остановил оркестр и сделал замечание музыканту: - “У вас там в  ....-ом такте “Фа”, а не “Фа-диез”, Вы что, не слышите?”

   Ответ валторниста Драйзитцер будет помнить всю жизнь: “Уважаемый, мы не знаем нот(!), и потому не понимаем, что Вы говорите. Спойте(!) нам, что Вам надо, мы это и сыграем.”

   Музыканты не знали нот! Они просто выучили свои партии на слух. Всю симфонию Бетховена! Как цыгане. По всей вероятности, они и были местные цыгане, которые работали в оркестре. Кто-то там каждому из них проиграл свою партию, они и запомнили. Со всеми паузами и ритмическими фигурами! А так как музыка Бетховена им была чужда, не правильные гармонии им слух не резали.

   Не знаю, сколько времени Дональд приходил в себя, но по его словам, он сыграл на рояле валторнисту его партию, и тот тут же запомнил. Больше проблем не было. Видимо, тому кто-то изначально сыграл (спел) ему не правильно.

   После этого откровения маэстро Драйзитцер понял, что все его замечания, которые якобы записывались музыкантами на партиях, им по большому счёту, по барабану. Ноты на пюпитрах - это просто фикция, да впрочем, как и он сам. Этому оркестру дирижер и не нужен был. Там могла стоять и вчерашняя женщина с длинной юбкой. Оркестранты сыграли бы почти то же самое.

   Стало понятно, что нашего друга пригласили туда ради галочки, дескать, европейская знаменитость во главе нашего оркестра! Что-то из серии: “Сегодня вечером в театре Варьете месье иностранный Маг изволит показывать фокусы!” Как бы то ни было, долг дирижера - выстоять вечер перед оркестром, каким-бы этот оркестр ни был. И свой долг  г-н Драйзитцер отдал сполна. А полученный опыт был на весь золота, таким вещам в Московиях и "Европах" не учат. Теперь можно было подумать и о поездке в Тадж-Махал.

   И тут начинается

ВТОРАЯ ИСТОРИЯ

   На завтрашний день утром Дональд поинтересовался в отеле, как добраться до мавзолея Тадж-Махал, памятника любви султана Джихана к своей супруге? Служащий отеля сначала хотел было отправить в трехчасовой путь господина дирижёра общественным транспортом, но потом оглядев габариты европейской знаменитости, от этой мысли отказался: “Мы можем вызвать для Вас такси, сэр”. Если вспомним общественный транспорт в Индии, где найти место даже на крыше поезда очень проблематично, и добавить  сюда социальный статус, непростой характер и внушительную массу маэстро, можно понять и быстро согласится со служащим отеля. Да маэстро и не отказывался от комфорта. Тем более, что после перенесённого культурного шока он просто нуждался в хороших эмоциях.

“- Вам, господин,  такси с кондиционером, или без?”

“- А что, у вас едут в такую жару и без кондиционера?”

“- Да, за кондиционирование отдельная плата. Сверху ещё 5 долларов”

   Смехотворность суммы хотя и насторожила  любимца московских звёзд и бомонда, но делать было нечего.Он заплатил и начал ждать. Через определённое время издавая неприличные звуки, приехала какая-то развалюха. Его пригласили сесть, и машина (если можно так выразиться) пустилась в путь, в сторону Агры. Через несколько минут, изнывающий от жары Драйзитцер потребовал включить “кондишн”. Шофер улыбаясь услужливо закивал , и показал на потолок машины. Там была вырезана сваркой что-то наподобие люка, крышка была замотана проволокой и держалась на каком-то крючке. Это и был местный кондиционер. Типа, оттуда поступал свежий индийский воздух. “Плюс пять долларов” стоил этот люк, на других машинах такого не было. О выражении лица австрийского интеллигента можно только догадываться, тем более, что ехать надо было около трёх часов.

   Вскоре  машина выехала в индийскую степь, о красоте пейзажа мудро помолчим, тем более, что под палящим солнцем она высохла и испарилась. Смотреть было не на что, а вот не слышать подозрительные механические звуки доносящиеся со всех углов “средства передвижения” было невозможно, тем более, что они нарастали. Через полчаса смутные сомнения Дональда воплотились в реальность: педаль сцепления сломалась и вывалилась из-под ноги шофера-индуса. Машину остановили, после нескольких неудачных попыток привязать педаль с помощью верёвок, шофёр развёл руками, и сказал что, придётся “вызывать сервис (!)”. Какой может быть тут вообще “сервис”, Драйзитцер боялся даже спрашивать, дабы избегнуть лишних эмоций. Дело близилось к полудню, пекло, вокруг ни души, только мутно-грязный пруд, да несколько буйволов. Буйволы медленно жевали высохший кустарник и подозрительно смотрели на дирижера в шортах, проклинающего себя за бредовые идеи.

   Вскоре индус радостно объявил, что он дозвонился и “сервис едет”. Через полчаса появился какой-то драндулет со сварочным аппаратом. Индусы наскоро приварили педаль к месту, и водрузив полуобморочного Драйзитцера обратно на место, поехали дальше.

   Тут надо бы дать небольшую информацию о мавзолее Тадж-Махал, (почти) относящееся к “Семи чудесам”  света. Так как Мюмтаз-Махал, любимая жена правителья Индии умерла при родах, её память решили увековечить. 20 лет несколько тысяч рабочих не покладая рук, строили этот памятник. Смешивание индийского, исламского, османского и персидских стилей придало Мавзолею архитектурную необычность. Абсолютная симметричность со всех ракурсо...

   Ххрррясь!!!

   Педаль сцепления опять отломилась и выпала. На этот раз основательно. Машина вновь остановилась. Вокруг степь, песок, горячий ветер, и солнце  Индии. Маэстро понял, что им медленно овладевает отчаяние, ибо ни назад в город, ни вперёд до Тадж-Махал он своим ходом не дойдет. Машина разваливалась на ходу, и скоро он остался бы один с индусом в степи. По дороге куда-либо его точно растоптали бы буйволы, укусили бы крокодилы, а недалеко уже расхаживались на всякий случай несколько стервятников, посматривая на упитанное брюхо Драйзитцера. Индус по-прежнему пытался “вызвать сервис”, но похоже было, что на этот раз они так легко не отделаются. Расстояние от города уже солидное было, как-никак.

   Прошло неизвестно сколько времени. Солнце уже делало своё дело. Маэстро уже начал вспоминать в полубреду свое светлое детство и бурную юность, как он резвился в лучах благосклонности светских дам...

“- Господин , я уже дозвонился до сервиса...”

“- Пошел воон...”

   “А как упоительны были первые успехи на сцене... Цветы... Многообещающие томные взгляды поп-звезды Н. К., светские рауты... А теперь... Уже муравьи подтянулись... Принюхиваются, гады. Но я так просто ... Я ещё...”

   Вдруг вдалеке появилась маленькая песчаная буря, которая быстро двигалась по направлению к ним. “О Господи! Неужели джинны?” - вяло подумалось Дональду, но присмотревшись он увидел своё спасение! Это был большой автомобиль Общества Красного Креста и Полумесяца. Он нёсся на огромной скорости мимо них. Драйзитцер знал, что этим командам специалистов строго-настрого воспрещается где-либо останавливаться, поддаваться на провокации и вмешиваться в какие либо ситуации, хоть какая трагедия не происходило бы за бортом. Машины у них были мощные, с “дымоходом”, и пробраться снаружи туда не представлялось возможным. Дирижёру надо было остановить эту машину!

      Вот где надежда окрыляет человека! Под взглядами удивлённого индуса, многокилограммовая туша Дональда вскочила и понеслась по степи наперекор траектории машины ОККП. Туша не только бегала вприпрыжку, но и параллельно орала и размахивала рубашкой, как белым флагом капитуляции. В машине заметили бегающего степного человека, атакующего их машину с фланга  и  попытались его объехать. Но человек успел броситься под капот, и гуманитарная миссия была вынуждена остановить машину, чтоб дать задний ход.  Тут Драйзитцер пустил в ход всё свое красноречие. “Спасите, меня тут съедят крокодилы, муравьи!!”- орал он. Машина дала задний ход. “Остановитесь, я гражданин Австрии, дирижёр, хотел поехать в Тадж-Махал, будь он неладен!!!” Машина на несколько секунд остановилась в раздумьях, газуя на месте.Тут маэстро вытащил свой последний козырь, австрийский паспорт и прикрепил к лобовому стеклу машины миссии. Через минуту дверь машины открылась, его втянули внутрь и дали по газам...

   Маэстро Дональд Тадж-Махал так и не увидел. Его привезли обратно в Нью-Дели, и посоветовали одному не пускаться в авантюры.  Не то местные крокодилы тут со времён конца колониализма истосковались по белому мясу.

   Вот, такие вот эпизоды невольно вспомнились мне, дорогой Читатель, при упоминании Дня Независимости Индии. Надеюсь,они обогатили и Вашу копилку впечатлений об этой удивительной стране.

   P.S.   Когда писал эти строки, любопытства ради глянул на отзывы о мавзолее в интернете. Информационный портал гласил: “К сожалению, 90% туристического потока в Тадж-Махал составляют местные туристы, и только 10 - иностранцы.”  Как говориться, no comment.